Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Д"

1. Хождение по мукам. Книга 2. Восемнадцатый год. Глава 3.

Входимость: 1. Размер: 61кб.

Часть текста: от армии и чего боялись больше всего на свете: несколько дней тому назад столица Кубани, Екатеринодар, - то есть цель похода, надежда на отдых и база для дальнейшей борьбы, - сдалась без боя большевикам. Кубанские добровольцы под командой Покровского, кубанский атаман и Рада бежали в неизвестном направлении. Так неожиданно, в трех переходах от цели похода, армия оказалась в мешке. Обманула и надежда на радушие Кубани. Казаки, видимо, рассудили сами, без помощи "кадетов", разобраться в происходящем. Хутора по пути армии оказывались покинутыми, в каждой станице ждала засада, за гребнем каждого холма сторожил пулемет. На что теперь могла рассчитывать Добровольческая армия? На то ли, чтобы кубанские казаки, - выходцы с Украины, - или черкесы, вспоминавшие древнюю вражду к русским, или застрявшие на богатой Кубани эшелоны кавказской армии - вдруг запели бы вместе с золотопогонным офицерством и безусыми юнкерами: "Так за Корнилова, за родину, за веру мы грянем дружное "ура!". Но это, только эту формулу, несъедобную и стертую, как царский двугривенный, и ...

2. Мечтатель. (Аггей Коровин)

Входимость: 1. Размер: 60кб.

Часть текста: розы, и два полукруга аллей, и старые яблони, и куртины сирени, окаймленные петуниями, ромашками, резедой. Подперев ладонью крупное лицо, в русой бородке, с небольшими татарскими усиками вниз, подолгу молчал Аггей, держа в руке книгу, наудачу взятую из шкафов. Торопиться было не к чему и некуда, и мысли скользили от воспоминаний к предметам, без любопытства останавливаясь, когда краснощекая скотница в подоткнутом сарафане проходила садом, громко крича: – Сидор, а Сидор, что же ты, рыжий шут, не идешь? Глядя на толстую бабу, Аггей думал: «Кричи, кричи, а Сидор на деревню ушел». Потом на темнеющую поляну прибегал охотничий пес – сеттер: нюхая кусты, останавливался и кусал какую-то траву, и Аггей тоже знал, для чего сеттер ест траву, – вчера его погрызли овчарки. Края неба зеленели, тускнели, и вечерняя звезда загорелась над последней оранжевой полосой. Аггей вздохнул и, заложив книгу в щель кресла, подперся, поворочался и сел удобнее. Десятый год доживал он одиноко в богатой усадьбе. И только раз, после кончины матери, пришел в душевное смятение, не выдержал тоски и сказал приказчику: – Ильич, я бы за границу съездил… – Воля ваша, – ответил на это Ильич. – Так как же, Ильич, надо собираться, денег достать, да паспорт, да повидать родных… И, так говоря, Аггей угасал, поездка казалась невероятной: жизни не хватит переделать...

3. Хождение по мукам. Книга 1. Сестры. Глава 6.

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: Это были пармские фиалки, помятые и влажные. Даша была взволнована. С утра ей хотелось чего-то неопределимого, а сейчас она поняла, что хотелось именно фиалок. Но кто их прислал? Кто думал о ней сегодня так внимательно, что угадал даже то, чего она сама не понимала? Вот только бант совсем уж здесь не к месту. Развязывая его, Даша подумала: "Хоть и беспокойная, но не плохая девушка. Какими бы вы там грешками ни занимались, - она пойдет своей Дорогой. Быть может, думаете, что слишком задирает нос? Найдутся люди, которые поймут задранный нос и даже оценят". В банте оказалась засунутой записка на толстой бумаге, два слова незнакомым крупным почерком: "Любите любовь". С обратной стороны: "Цветоводство Ницца". Значит, там, в магазине, кто-то и написал: "Любите любовь". Даша с корзинкой в руках вышла в коридор и крикнула: - Могол, кто мне принес эти цветы? Великий Могол посмотрела на корзину и чистоплотно вздохнула, - эти вещи ее ни с какой стороны не касались. - Екатерине Дмитриевне мальчишка из магазина принес. А барыня вам велела поставить. - От кого, он сказал? - Ничего не говорил, только сказал, чтобы передали барыне. Даша вернулась к себе и стала у окна. Сквозь стекла был виден закат, - слева, из-за кирпичной стены соседнего дома, он разливался по небу, зеленел и линял. Появилась звезда в этой зеленеющей пустоте, переливаясь, сверкала, как вымытая. Внизу, в узкой и затуманившейся теперь улице, сразу во всю ее длину, вспыхнули электрические шары, еще не яркие и не светящие. Близко покрякал автомобиль, и было видно, как покатил вдоль улицы в вечернюю мглу. В комнате стало совсем темно, и нежно пахли фиалки. Их прислал тот, с кем у Кати был грех. Это ясно. Даша стояла и думала, что вот она, как муха, попала во что-то, как паутина, - тончайшее и соблазнительное. Это "что-то" было во...

4. Чудеса в решете

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: в игорном клубе. Третье действие – в кавказском кабачке. Четвертое действие – на набережной у ворот дома на Петербургской стороне. Между первым и четвертым действиями проходит несколько часов. Действие первое Двор на Петербургской стороне. Направо и налево – двери черных ходов. У двери направо надпись: «Управдом». Сбоку, в глубине, покатая крыша сарая. На ней лежит Л е в к и н, голый. В глубине – набережная, река, баржа с булыжником. Алеша возит тачкой камни с баржи на берег. Налево, у черного хода, на табуретке сидит Ж у р ж и н а, шьет. По двору гуляет И ю д и н с собакой. В окне, за горшками с цветами, виден управдом Ш а п ш н е в. Слышен гул воздушного винта. Июдин, Журжина, Шапшнев – в окошке, Марго – в окошке, Алеша – на набережной – поднимают головы и глядят на небо. Хинин (торопливо высунулся из окна). Что случилось? В чем дело? (Взглянул на небо.) Дирижабль… Эка штука. (Скрылся в окне.) Шапшнев . Резиновый. (Скрылся в окне.) Журжина . Летят люди выше птицы небесной, летают выше облаков. Как это они летают? Отчего, Федор Павлович? Июдин . Водород. Накачают в баллон, посадят комсомольцев и летают. Ничего хитрого. Шапшнев (в окне). Один обыватель заинтересовался – полетать. Его подняли. Он оттуда турманом – как загудит!.. Вот тебе и полетел… Июдин . Потише орите, у моей собаки желудок...

5. Детство Никиты. Глава 33.

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: - это очень странно! - Ну пусть, мой друг, тебе странно. - Нет, это в высшей степени странно! - А я еще раз повторяю, - говорила матушка, -что нам новые лошади не нужны: слава богу, выездных - полна конюшня. - Пойми наконец, что я еду, чтобы продать эту проклятую кобылу Заремку. - Напрасно, Заремка - прекрасная кобыла. - Что ты мне говоришь! - Отец расставлял ноги и выпучивал глаза. - Заремка кусается и бьет задом. - Нет, - твердо отвечала матушка, - Заремка не кусается и не бьет задом. - В таком случае, - отец даже расшаркивался, - я прямо заявляю: или эта проклятая кобыла в хозяйстве, или я! В конце концов матушка, как и догадывался Никита, предпочла отца. Спор кончился примирением и уступками: кобылу решено было продать, отец же дал честное слово "не тратить сумасшедших денег на ярмарке". Чтобы не тратить денег, Василий Никитьевич придумал послать в Пестравку два воза яблок - падалицы - и продать их вразвес. Никита отпросился ехать на возах вместе с Мишкой Коряшонком. С утра начались препятствия. Оказалось, что лошади не были приготовлены, и Мишка Коряшонок залился на пристяжной в табун, который едва виднелся на дымящейся утренним паром низине за прудами. Затем, когда из конюшни вывели рыжую в чулках Заремку и начали чистить ее скребницей, кобыла хватила зубами Сергея Ивановича - едва не заела. Отец увидел это из окна и в ночном белье побежал в конюшню: - Ага, кусается!.. Что, говорил я вам, черти окаянные!.. Заремка начала пятиться, садиться, тащила Сергея Ивановича за недоуздок, завизжала, вырвалась и, опустив морду и брыкаясь так, что комья с копыт ее полетели выше каретника, поскакала к табуну. Затем пропал Артем, который должен был ехать с возами. Кинулись искать - оказалось, что он еще со...