Картина седьмая
Комната в замке Сент-Эльмо в Неаполе. У окна сидит Фроська, в халате, неприбранная. У стола Алексей, пишет.
Фроська (раскладывая карты). Опять дальняя дорога, на сердце пиковый король… А ты говоришь – карты врут. (Облокотилась, глядит в окошко.) Господи, господи… Полгода смотрю на это море, ничего хорошего, одна простуда. Алеша, куда же дорога-то? Домой, что ли? Брось писать, кому ты все пишешь?
Алексей . Сенаторам пишу… Императорский курьер скачет в Питербурх, он и передаст тайно… Сенаторы меня любят… Князь Мосальский любит, князь Мышецкий любит, князь Ростовский любит. Еще напишу митрополитам, а они шепнут попам, а попы – прихожанам… Все будет, как я захочу. Меня чернь любит.
Фроська . Опять во сне видела, – ем студень. Почему здесь пища такая вредная, Алеша? Как итальянцы терпят? Не привыкну вовек, и так уж юбки сваливаются…
Алексей . Потерпи, Фрося. Все будет хорошо. Император даст мне войско. Турки поднажмут из Крыма. Да шведы опять поднажмут… Англичане мне денег обещали… Чернь за меня, духовенство за меня… Половина сенаторов за меня…
Фроська . Много спишь, Алеша, у тебя в головке путается. Никто тебе войско не даст, и денег не дадут…
Алексей . Дура, рыжая дура!.. Много ты понимаешь в европейской политик…
Фроська . Дура, – а зачем сюда привез? Я же не просила… (Глядит в окно.) Ну, опять чертушка идет.
Алексей . Кто?
Фроська . Да все они же – Петр Андреевич Толстой.
Алексей . Сатана! (Сует по карманам письма, комкает черновики, бросает в камин.) Подосланный! Сатана!
Фроська . Все к тебе подосланные. Скоро уж я буду подосланная… Он вчерась говорил, – государь его послал в Италию купить подешевле идолов старинных, мраморных, да картин разных мастеров…
Алексей . Врет он! А ты поверила? Не хочу его видеть. Ну его к черту! (Уходит в боковую дверь.) Фроська раскладывает карты, напевает. Входит Толстой.
Толстой . Здравствуй, Ефросинья… Одна?
Фроська . Спит.
Толстой (подсаживаясь). Ну, говорила с ним?
Она фыркает.
Надо кончить это дело. Царевич по своей воле должен вернуться.
Фроська . Не хочет он ехать… И не приставай с этим. Император нам громадное войско дает.
Толстой . Кто это тебе сказал?
Фроська . Да уж знаем, – обещано.
Фроська . Нет! Пугаете.
Толстой . Наложим цепи на него, на тебя, повезем в мужицкой телеге об одну конь, – что хорошего… А вернется своей волей, государь отпишет царевичу город Углич али Новгород на воеводство… Тебе деревеньку дадим душ в полтораста… Такой-то и жить в довольстве… Молодая, пышная… Шейка-то у тебя беленькая, лебединая. (Потянулся поцеловать.)
Фроська . Пусти… Не про тебя это…
Толстой . Ну, как по такой шейке да топором тяпнут? Жалко.
Фроська (отшатнулась). Сатана… Сатана…
Толстой . Не вернешься добром, спознаешься с топором. Иди к нему.
Фроська (дрожит, всхлипывает). При вас он со мной говорить не захочет.
Толстой . Я пойду по крепостным стенам похожу… Без канители, Ефросинья, чтоб ответ был сейчас. (Уходит.)
Фроська (приотворяет дверь). Алексей Петрович, он ушел…
Алексей . Ушел? Сатана…
Фроська . А ну вас обоих, право… Через вас такие муки терпеть… Не хочу больше здесь жить – вот и весь сказ… Который месяц в бане не парилась.
Алексей (подозрительно). Что он тебе говорил?
Фроська . В Москве теперь крыжовник поспел. Девки в огородах на качелях качаются.
Алексей . Что крыжовник… Все у нас будет. Про здоровье отца он ничего не говорил? Я знаю: отцу года не прожить, гниет заживо.
Фроська . Лучше я дома полы буду мыть. Лучше мне дома куски по дворам сбирать, чем томиться в этой могиле… Думаешь – император тебе войско даст? Как же, жди… Император обещался тебя выдать государю…
Алексей . Врешь! Тебе Толстой это сказал?.. Тебя Толстой подослал? Отвечай, сука! (Кинулся на нее, опрокинул на кровать, начал душить.) Заодно с ним, заодно!
Фроська (вырвавшись). Черт с тобой! Одна уеду… Оставайся, сумасшедший, оставайся – лягушек жрать… Ни денег тебе не дадут, ни войска… Все равно, чеп на шею набьют, увезут на худой телеге… Поганый… (Идет к дверям.)
Алексей кинулся за ней, удерживает.
Алексей . Погоди. Куда ты… Свет мой… Да как же я без тебя! Сядь… Потолкуем… Страшно мне, Фрося… Люди злы. Император со мной ласков, турецкий посол ласков, английский и того ласковее… Я все понимаю… Ну и пускай их берут, что хотят… Много ли нам с тобой нужно? Покой, да тишина, да радость…
Фроська . Не плачь, свет мой, не плачь. Разве я тебе зла желаю? От тебя под сердцем ношу. Поедем домой. Государь тебя простит. Нам город подарит, – русский, с плетнями-огородами, с белыми церквами, во садах, с монастырьком над речкой… Заживем… Поедем, свет, вернемся…
Алексей . Ох, тошно…
Фроська . Обещай. Не сходя с места… Целуй крест… (Вытаскивает нашейный крест, дает целовать.)
Толстой осторожно входит.
русская земля не была б разорена из конца в конец и попрана иноземцами, так что и жилого места было не найти. Тягостен тебе царский венец – живи партикулярно. Отпиши себе города, забавляйся, чем хочешь. Но беги из Европы, царевич. Того не ведаешь, что именем твоим готовятся кровавые дела.
Алексей . Уйди, Толстой. Не сразу петлю на меня накидывай. Дай подумать… Господи, с мыслями дай собраться.
Толстой . Слушаю, царевич. (Пятится к двери, кланяясь.)